Как закончили жизнь бежавшие в СССР американские разведчики

В конце сентября Владимир Путин своим указом предоставил российское гражданство бывшему сотруднику Агентства национальной безопасности США Эдварду Сноудену. В 2013 году Сноуден передал в СМИ информацию о высокотехнологичных методах слежки, используемой американской разведкой, после чего бежал из страны, попросив убежища в России. Таким образом Эдвард Сноуден продолжил длинную череду сотрудников иностранных спецслужб, осевших в Москве.

Называющие случай Сноудена из ряда вон выходящим несколько заблуждаются. В действительности, если начать перечислять всех агентов иностранных спецслужб, некогда бежавших в объятия Москвы, набрался бы список на целое общежитие. Не совсем верно и утверждение, что Сноуден является по-своему уникальным «кадром»: дескать, раскрыть тайны США он решил не из корысти, а руководствуясь принципами и идеалами – не мог спокойно смотреть, как АНБ тотально прослушивает по всему миру телефоны и взламывает электронную почту. Подобные идеалисты редко, но всё же встречаются, становясь желанным подарком для любой разведки. Для КГБ в своё время таким стал старшина первого класса военно-морского флота США Гленн Майкл Соутер.

«Таких светлых идеалистов, как Гленн, в мире разведки не было никогда», – писал историк спецслужб Николай Долгополов. «Что касается мотивов, по которым люди переходят на другую сторону, то романтики здесь мало. Первый и самый главный – деньги. Только один человек не был таким – Соутер», – подтверждал бывший резидент КГБ в Риме генерал-майор КГБ Борис Соломатин.

Гленн Майкл Соутер с юных лет бредил идеями социальной справедливости. Читал Маркса и Ленина – чтобы точнее понимать идеи последнего, даже выучил русский язык. В 19 лет Соутер завербовался во флот. Давнее хобби позволило попасть ему в школу военных фотографов, по выпуске из которой способного молодого матроса назначили служить на только что спущенный на воду атомный авианосец «Нимиц».

Пока другие моряки в увольнениях напивались в итальянских барах, Соутер пребывал в растерянности. По всему выходило, что власти его родины подлые лжецы. Официально заявляется, что американский флот не имеет на вооружении ядерных боеголовок, однако погреба «Нимица» напичканы ими. Кроме того, радары кораблей 6-го флота ведут разведку против Израиля и Египта, которых США называют друзьями. Значит, были правы коммунистические вожди, утверждавшие, что капиталистический мир построен на обмане? В августе 1980 года, приехав в Рим, Соутер пришёл в советское посольство, попросив предоставить ему политическое убежище в СССР.

Беседовать с удивительным незнакомцем вышел лично Борис Соломатин. Услышав, где служит гость (к тому времени Соутер уже стал личным фотографом командующего 6-м флотом адмирала Кроу), резидент пришёл в тихий восторг. «Ваше желание жить в Советском Союзе понятно, – мастерски повёл он беседу. – Но советское гражданство просто так не даётся, его надо заслужить. Давайте вместе подумаем, как это сделать».

Из посольства Соутер вышел агентом Уго. Раз в месяц работавшие под крышей посольства сотрудники резидентуры, убедившись, что нет слежки, встречались с ним на берегу близ военной базы Гаэта. «Мы обучали его шифровальному делу, навыкам конспирации, работе с радиоприёмником. Учился он с увлечением, быстро всё схватывал. О том, насколько хорошо он был подготовлен, говорит такой факт: уже будучи в Америке, он успешно прошёл проверку на полиграфе. Он не выносил секретные материалы с кораб­ля, а только фотографировал их, для этого мы изготовили специальный фотоаппарат и объективы с очень коротким фокусным расстоянием», – спустя много лет рассказывал бывший связной Соутера.

Работал Уго на совесть. За шесть лет он передал КГБ сотни документов о действиях кораблей 6-го флота и новых системах вооружения. Настоящим бриллиантом стал переснятый им «Единый комплексный план применения ядерного оружия», в котором назывались цели на территории СССР для поражения в случае начала войны. При этом Соутер ни разу не получил за секреты ни цента. Таково было его условие: он не платный шпион – он работает за идею.

Самое любопытное, что разоблачить Соутера могли ещё в 1982 году. Тогда его жена-итальянка случайно обнаружила спрятанные в зонте подготовленные к передаче плёнки. Решив, что муж занимается съёмкой порно, она устроила шумный скандал. В итоге Соутер заявил ей, что шпионит на Советский Союз. Та подумала, что муж пытается выгородить себя, и решила отомстить. Во время новогодней вечеринки, устроенной для американских моряков, горячая итальянка нашла офицера из службы расследований ВМФ и, дыша на него мартини, призналась: её муж – агент КГБ. Наутро спецслужбист поделился рассказом с командиром Соутера, но тот махнул рукой: мол, не обращай внимания, все давно знают, что эта сумасшедшая дамочка постоянно ревнует старину Гленна.

Тучи над головой Соутера сгустились в 1985 году. В шпионском мире всё взаимосвязано. В вашингтонской резидентуре КГБ работал подполковник Валерий Мартынов. Среди офицеров, занимавшихся научно-технической разведкой, он считался одним из лучших – сразу после приезда завербовал крупного учёного, за что получил орден Красной Звезды. Однако оказалось, что это была ловушка, устроенная ФБР. Агенты бюро пригрозили Мартынову, что разоблачат дезинформацию. Тот мог бы признаться начальству в ошибке, но побоялся, что тогда его выгонят из разведки и отправят из Америки в Союз. В результате Мартынов согласился работать на ФБР, сдав известных ему шпионов. В их числе был Джон Уокер – дежурный офицер связи штаба командующего подводным флотом США в Атлантике, уже 17 лет работавший на советскую разведку и успевший создать целую сеть информаторов среди моряков. Во флоте началась тотальная зачистка, в ходе её всплыла история о пьяном разговоре с женой Соутера, который к тому времени по настоянию советской стороны окончил университет и готовился стать офицером разведки ВМС. ФБР пригласило его на разговор, потом дело дошло до проверки на полиграфе. Понимая, чем это может закончиться, 9 июня 1986 года Соутер тайно улетел в Рим, где его уже ждал связной. Агента Уго переправили в Чехословакию, а оттуда в Москву.

На Лубянке Соутера встретили как героя. Глава ведомства Владимир Крючков лично вручил ценному агенту погоны майора КГБ и советский паспорт на имя Михаила Евгеньевича Орлова – его выбрал себе сам Соутер. Также ему была предоставлена квартира в Доме на набережной и дача в Жуковке.

Поначалу жизнь майора Орлова шла прекрасно. Он работал в разведшколе специалистом по США, много путешествовал по СССР, женился. Однако непосредственное столкновение с реалиями советской жизни оказалось для американца неожиданным и чувствительным ударом. К своему удивлению, Михаил Орлов заметил, что сограждане вовсе не горят желанием строить коммунизм и вообще не сильно верят в него. В августе 1988 года он записал в дневнике: «Всё вокруг становится тревожней. Повсюду начинаешь сталкиваться с нечестностью. Это просто невероятно! Я считаю, что так у нас настоящей перестройки не будет».

22 июня 1989 года, оставшись один на даче, Орлов покончил с собой. «Это решение моё, и только моё, оно есть следствие полного нервного перенапряжения. Я просто устал», – написал он в прощальном письме, завещав похоронить его в форме майора КГБ.

Незадолго до Соутера Лубянка приняла другого своего агента, не менее ценного. В сентябре 1985 года в СССР удачно сбежал Эдвард Ли Ховард – бывший сотрудник ЦРУ, сдавший КГБ как минимум два самых больших секрета американской спецслужбы.

Карьерист Ховард представлял собой полную противоположность идеалисту Соутеру. В ЦРУ он попал в 28 лет, рассчитывая получить работу в восточном отделе. Однако неожиданно его начали готовить к командировке в СССР. Службу в московской резидентуре в ЦРУ не без причин считали самым выматывающим участком работы, однако одновременно она сулила чины и награды.

Перед отъездом Ховарда ждала стандартная проверка на полиграфе. Результаты теста смутили комиссию, и его попросили пройти тест снова. Но Ховард завалил и его – экзаменатор заметил, что тот перед началом проверки выпил успокоительное. После этого за него взялись всерьёз. Последующие тесты показали, что Ховард врал, отвечая на вопросы о злоупотреблении наркотиками и алкоголем. Также полиграф зафиксировал обман при ответе на вопрос о совершении преступлений – позже Ховард признался, что как-то в самолёте стащил 140 долларов из сумочки соседки по креслу. В результате его решили не только не отправлять в Москву, но и вообще уволить из ЦРУ.

Ховард был в бешенстве – на его жизни фактически поставили крест. Спустя несколько недель после увольнения он пришёл в консульский отдел посольства СССР в Вашингтоне, передав дежурному записку. В ней он писал, что готовился к отправке в московскую резидентуру ЦРУ и располагает сверхсекретными сведениями, которые готов продать за 60 тыс. долларов. К записке прилагалась копия его пропуска в Лэнгли и инструкция о встрече. Зная о том, что по американским законам агенты ФБР не могут вести слежку на территории Капитолия, Ховард предлагал встретиться в мужском туалете здания Конгресса. Однако в советской резидентуре послание сочли провокацией и оставили заманчивое предложение без внимания.

Привлечь к себе внимание КГБ Ховард пытался ровно год. На фоне неудачи он стал ещё больше пить и даже попал под суд за пьяную потасовку в баре со стрельбой. Наконец в октябре 1984 года с ним связался заместитель резидента Виктор Черкашин. «Всё, теперь я достану этих ублюдков из ЦРУ, – повесив трубку, сказал Ховард жене. – Я прижму их так, как им и не снилось».

Ховарду было что предложить КГБ. Его тренировали для командировки в Москву, рассказывая о секретах работы. В частности, Ховарда учили использовать хитроумную придумку, которой сотрудники ЦРУ пользовались уже не первый год, чтобы уходить от слежки. Зная, что чекисты контролируют все перемещения посольских машин, на переднее пассажирское сиденье автомобиля клали коробку, в которой лежала резиновая кукла. В укромном месте она за секунды надувалась воздухом, и едущим следом «топтунам» казалось, что в машине по-прежнему едут двое.

Кроме того, Ховард прошёл тренировку для участия в операции «Коленчатая труба». Ещё в 1979 году американские спутники-шпионы обнаружили, что близ Троицка у Калужского шоссе рабочие прокладывают под землёй кабель связи. Поскольку в Троицке располагались Институт ядерных исследований и филиал Института атомной энергии, а кто-то вообще пишет, что в этом районе якобы находился подземный коммуникационный центр, обслуживавший военных и КГБ, было решено подключиться к линии. Для этого на учебной базе ЦРУ под Вашингтоном была построена точная копия советского люка, где разведчиков учили за полминуты снимать крышку со спецзатвором и с завязанными глазами в полной темноте крепить к кабелю прослушивающее устройство. Первым в колодец на Калужском шоссе спустился старший оперативник московской резидентуры Джеймс Олсон. Он сообщил две новости: хорошая заключалась в том, что советские строители то ли по халатности, то ли по ошибке не поставили на крышки люков спецзамки, так что открыть их ничего не стоит. Плохая – устройство требовалось периодически заменять. Для этого отъезжающих в Москву сотрудников и учили проникать в люк – такую продготовку прошёл и Ховард.

Но главный секрет заключался в другом. Читая в рамках подготовки оперативные телеграммы, приходящие из московской резидентуры, Ховард узнал о существовании сверхсекретного агента Сфера. Под этим псевдонимом скрывался Адольф Толкачёв – инженер-радиоэлектронщик из НИИ «Фазотрон», в 1979 году самостоятельно вышедший на американскую разведку. Толкачёва в ЦРУ называли «шпионом на миллиард долларов». За шесть лет он передал в США данные о 54 совершенно секретных разработках, в том числе электронную систему управления для «Мигов» и сведения о возможностях авиационных радаров и систем наведения. Позже будет считаться, что именно благодаря этому американские лётчики почти без потерь в 1991 году уничтожили в Ираке авиацию Саддама Хусейна, а в 1999-м – самолёты сербов.

Всё это Ховард как на духу выложил своим кураторам из советской резидентуры. Тем временем в ЦРУ сменилось начальство. Новый шеф советского отдела с удивлением узнал, что бывший сотрудник, владеющий самыми большими секретами управления и имеющий явные проблемы с алкоголем, вообще не находится под присмотром. Как оказалось, прежнее руководство не стало сообщать в ФБР об увольнении Ховарда, видимо, не желая создавать себе проблем. На этом фоне вдруг одна за другой начали срываться операции ЦРУ в Москве – записывающее устройство на Калужском шоссе выдало сигнал тревоги, а затем сотрудники КГБ задержали прямо у люка трёх агентов резидентуры ЦРУ. В ФБР решили плотно поговорить с Ховардом, но бывший спецагент оказался на высоте. Определив слежку, он решил бежать, для чего провёл отвлекающий манёвр. Демонстративно отправился с женой на машине в ресторан, откуда незаметно улизнул. Жена – сама сотрудница ЦРУ – посадила в машину манекен в кепке мужа, а по приезде позвонила по телефону, включив заранее записанный голос Эдварда. В итоге, когда агенты ФБР приехали арестовывать Ховарда, он уже успел улететь в Финляндию, где его подобрали и в багажнике посольской машины провезли в Советский Союз.

Ховарду предоставили квартиру в Москве и дачу с поваром, горничной и охраной. «Начался непростой период его адаптации к условиям жизни в Советском Союзе. Будучи широко образованным и интеллектуально развитым человеком, он, однако, обладал крайне неустойчивой психикой, был легко раним, – писал Владимир Крючков. – Часто впадал в депрессию. Крайне болезненно реагировал на ущемление своих прав. Поэтому за годы жизни в нашей стране он так и не смог привыкнуть к некоторым сторонам нашей действительности, например к сфере обслуживания, которая возмущала его с самого первого дня. Он частенько устраивал разборки в магазинах, пытаясь втолковать продавцам такой понятный для американца принцип, что клиент всегда прав». Впрочем, другие ветераны КГБ описывают жизнь Ховарда в СССР не так дипломатично. По их словам, Ховард регулярно надирался, после чего отправлялся искать приключения. В частности, забирался на расположенную рядом дачу секретаря ЦК Льва Зайкова.

Свою жизнь Ховард закончил нелепо. Летом 2002 года стало известно, что он, будучи на даче в Жуковке, споткнулся и упал головой на камень. Ему было всего 50 лет. Памятуя о пристрастиях Ховарда, такую кончину многие сочли вполне естественной. В свою очередь, всё тот же Владимир Крючков в своих мемуарах смерть Ховарда описал так же осторожно, как и многозначительно: «Ховард лишился заботливого покровительства в нашем лице, и я не могу исключать того, что в один прекрасный день его могли сдать, так же как это сделали с целым рядом других помощников советской разведки».



Автор: Геннадий Фролов

Геннадий Фролов - один из основателей STC TV и уж совершенно точно основатель интернет-редакции нашей новостной компании. Фролов - старший сотрудник, чьи советы и опыт незаменим для всего коллектива. Ссылки на другие его материалы вы можете найти на этой странице.


Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *